Не успеваю прочесть всё, остановилась на мимике и жестах, вечером дочитаю

Quote (Эхо)

К этому типу можно отнести почти каждого взрослого человека. Начиная с армии отбивают всякую охоту искать и быть человеком. То же и на работе. Есть дисциплина. То же и в семье...

То есть армия = семья? так что ли?

Добавлено (17 Мар 2007, 13:49)
---------------------------------------------
Фея, давай дальше. Так интересно всё это на себя примерять!!!

Эхо, я жду ответа!!!

Quote (Пятнистая_Кошка)

Quote (Эхо) К этому типу можно отнести почти каждого взрослого человека. Начиная с армии отбивают всякую охоту искать и быть человеком. То же и на работе. Есть дисциплина. То же и в семье... То есть армия = семья? так что ли?

Фея, продолжай!

Добавлено (19 Мар 2007, 11:38)
---------------------------------------------
Паранояльный тип.
Общая характеристика
зададимся вопросом: почему один человек воспринимает мир и, соответственно, ведет себя как философ, созерцатель, а другой – как практик? Может быть, это происходит в зависимости от желания каждого из них? Захотел – пофилософствовал на тему о диалектическом единстве и борьбе противоположностей, надоело – взялся за прокладку туннеля под Москвой? Разумеется, нет. Желание здесь ни при чем. Вернее, желание возникает тогда, когда в характере человека объективно существуют адекватные внутренние условия, когда ему сложно, а порой – невозможно, действовать иначе.
Когда же возникает желание создать нечто реальное, по-настоящему значительное, а то и, чем черт не шутит, масштабное? Ответ: когда у человека есть для этого силы, энергия, которая буквально распирает его, не дает ему сидеть сложа руки. Это первое условие. А второе – когда он четко видит цель, т.е. предполагаемый результат своей деятельности. Когда он уверен, что ему ничего, кроме этой цели, не нужно, что он поступает единственно верно, добиваясь именно этой цели. Что этому нет альтернативы.
Можно предположить, что внутренними условиями подобного «реалистичного», нацеленного на достижение конкретного результата стиля поведения (а мы говорим о паранойяльной тенденции) являются: а) сильная нервная система (энергичность, работоспособность) и б) …легкие органические изменения в головном мозге.
Органические изменения? Они-то с какого боку?
Давайте разберемся. Против сильной нервной системы, надеюсь, возражений нет. Что же еще, если не она, обеспечивает энергетический потенциал, необходимый для воплощения замысла в жизнь? А вот откуда берется целенаправленность?
Судя по всему, она является результатом длительной концентрации (т.е. застоя) возбуждения в системе нейронов, отвечающей за решение конкретной задачи. Иными словами, не было бы этого застойного возбуждения – не было бы направленности на цель. Энергия распылилась бы, израсходованная на множество разрозненных, разнонаправленных поступков (как это происходит у обладателей гипертимного типа).
В свою очередь, застой возбуждения обусловлен органическими изменениями в нейронах. При формировании паранойяльного типа органический процесс не достигает степени выраженности, приводящей к заметному ослаблению нервной системы, как это происходит у эпилептоидов, но, тем не менее, лишают психику гибкости, способности быстро переключаться с одной задачи на другую.
Параноик (давайте так – любовно – называть обладателя доминирующего паранойяльного типа) склонен к «застреванию». Но, в отличие от эпилептоида, ослабленного и оттого застревающего на эгоистических тревожно-агрессивных переживаниях, параноику хватает сил застревать не на поверхностных, формальных, а на содержательных сторонах жизни и деятельности. И, застревая, переделывать, преобразовывать их.
Ощущая в себе большой заряд энергии, параноик ставит перед собой задачи, сложность и масштабы которых объективно превышают возможности индивидуума. При этом он переживает необходимость решения этих задач, как свою собственную проблему. Это очень важно! С одной стороны, он не хочет отказываться от задуманного, но с другой – реально не в состоянии воплотить в жизнь свои намерения в одиночку. Вот из чего рождается настоящее лидерство.
Параноик – истинный лидер. Он твердо знает, чего хочет. Он преисполнен целеустремленности и энергии. Он воспринимает окружающих как подспорье в реализации своего масштабного замысла, по сути – как часть самого себя.
Истероид, желая быть на виду, тоже претендует на лидерство. Но, как и все остальное в его исполнении, это не более чем очередная имитация, создание иллюзии. Да, выполнению представительских функций истероида учить не надо. Ах, как великолепно он смотрится в президиуме! Как вдохновенно вещает с трибуны! Как он грозен и одновременно покровительственен в помпезном начальственном кабинете, восседающий на троне!.. Вот только главного от него не дождетесь – реального дела. Все начнется и закончится «распушением хвоста» и сотрясанием воздуха.
Стремится к лидерству и эпилептоид. Он хочет быть вожаком стаи. Жестким, авторитарным, требовательным. Но что он способен требовать от других? Порядка. Дисциплины. Покорности. Страха. Подобострастия… Не более. На этом его поведенческая программа заканчивается. Вернемся, однако, к параноикам. Их психологическая (природой предначертанная!) позиция лидера порождает характерную этику и эстетику.

Внешний вид
Поскольку специфического паранойяльного типа телосложения не существует, начнем сразу с эстетики, то есть, в нашем случае, с оформления внешности.
Параноики всем стилям предпочитают классический (они, собственно говоря, его и создают). И не только в одежде. У классического стиля есть как минимум три качества, созвучных паранойяльной тенденции. Первое: он выдержал испытание временем. Второе: его признает подавляющее большинство людей, он понятен и близок массам. И третье, главное: классический стиль в мировой культуре отражает определенную социальную позицию – безусловный приоритет общественных целей и ценностей над индивидуальными. И это становится основой паранойяльной этики.
Выбирает прическу, одежду, обувь строгого, без излишеств, классического стиля. В этом стиле, в отличие от спортивного, отсутствует агрессия (точнее, агрессивность индивида). Отсутствует также яркость и, стало быть, претензия на исключительность. Классический стиль заряжен социальным, а не индивидуалистическим содержанием. Он отражает уверенную, консолидированную силу общества, готовность служить его интересам.

Если в характере индивида паранойяльный тип сочетается с истероидным, то на его одежде (и в его руках) появляются разного рода знаки принадлежности к идеологическим или профессиональным группировкам: надписи на майках, значки с изображением руководителя партии или ее девизом, флаги, цеховые эмблемы…
Мимика и жесты
Паранойяльность обнаруживает себя также в жестикуляции и мимике (в меньшей степени, хотя, понятно, что на лице параноика отражается его уверенность в себе, в правильности выбранного пути, его сосредоточенность деятеля).
Параноиков отличают, по крайней мере, два варианта излюбленной жестикуляции: направляющая и ритмообразующая.
Поскольку параноик всегда уверен, что только он один знает, куда нужно идти, где искать счастья, он охотно показывает это направление всем желающим. «Указующие персты», «простертые ладони» (в том числе с зажатыми в них головными уборами) – жесты, типичные для параноиков – жесты, типичные для параноиков. Они уверенно тычут пальцем не только в некую «светлую даль», но и, например, в книжную страницу, в лозунг на транспаранте, в чертеж, словом, туда, где четко и ясно выражены их принципы, намерения, цели, символы веры. Дескать, глядите, читайте, усваивайте.

Речь параноика часто сопровождается постукиванием по столу кулаком, ребром ладони, негнущимся напряженным пальцем. Такое впечатление, что он задает ритм своим словам, обозначая начало и конец каждой фразы. Он словно вбивает в голову слушателям высказываемые мысли.

Оформление пространства
Оформление пространства параноиком сводится к превращению любого помещения в рабочий кабинет. Он – трудяга, влюбленный в свою работу. Поэтому все, что его окружает, носит отпечаток его основной деятельности, выбранной им цели. Вспомним, что у эпилептоида тоже есть рабочая зона, где он занимается своими поделками, хранит инструменты. Но эта зона – одна из многих функциональных зон, не более. Существуют и другие. Ревнитель формального порядка, эпилептоид не станет, к примеру, принимать пищу в спальне или выпиливать лобзиком, сидя за обеденным столом.
Параноик работает везде, где он находится. За чашкой утреннего чая он дорисовывает схему, которую не успел закончить прошлой ночью, потому что его, несмотря на выпитый им в одиночку кофейник, все-таки сморила усталость. Принимая душ и затем одеваясь, он в режиме бормотания проговаривает тезисы своего выступления на предстоящем производственном совещании, с удовольствием перебирает в уме наиболее актуальные и трудоемкие задачи. Ложась в постель, он кладет рядом с подушкой телефон, чтобы ни в коем случае не проспать какое-нибудь важное событие, чтобы ни одна значимая проблема не была – не дай Бог! – решена без его участия.

Добавлено (19 Мар 2007, 11:57)
---------------------------------------------
Особенности поведения
Паранойяльная тенденция в характере – это целеустремленность, настойчивость, уверенность в себе, высокая работоспособность, упорство в преодолении препятствий, лидерство, т.е. объективная потребность в помощниках, обусловленная масштабностью замыслов. Вы, вероятно, заметили, что такая важная составляющая психики, как интеллект, все время остается за рамками наших рассуждений о характере. Это потому, что интеллект (под которым понимается результат взаимодействия познавательных психических процессов: памяти, внимания, мышления и др.) не определяет стиль поведения в том смысле, о котором ведем речь мы. Он не добавляет новых красок, особенностей (кроме ситуации с шизоидным типом, но об этом позже). Интеллект определяет уровень сложности усваиваемых поведенческих стереотипов и, как следствие, уровень результатов поведения. Интеллект, таким образом, является не формообразующим фактором, а ресурсом поведения. Так же, как, например, материальный достаток.
Чем будут отличаться поступки, взгляды, ценности и т.д. богатого и умного истероида от поступков и взглядов истероида бедного и глуповатого? Разумеется, не стилем. Стиль будет одинаковым: позерство, претенциозность, стремление вызвать своим поведением социальный резонанс. Просто богатство и интеллект – сразу или постепенно – приведут человека в соответствующую элитную общественную группу, где ему придется хвастать перед другими не грошовой бижутерией, а редкими бриллиантами, не яркой расцветки «юбочкой из плюша» из магазина готового платья, а эксклюзивными нарядами от всемирно известных домов моды; имитировать не дворового героя – короля вульгарных застолий и мелких потасовок, а члена парламента или полководца.
Теперь представьте себе параноика, обделенного интеллектом. Каких целей он станет добиваться, не считаясь с энергетическими и людскими затратами? Представили? Вот именно. Это не человек, а братоубийственный снаряд, каток – бессмысленный и беспощадный. Не польза обществу, а непоправимый вред станет результатом его деятельности.
Идем дальше. Знаменитое паранойяльное упорство, уверенность в собственной правоте – разве зачастую все это не оборачивается упрямством, нежеланием и неспособностью услышать своего оппонента, воспринять иную, возможно, более разумную точку зрения? Сколько полезных, перспективных замыслов было пущено под откос параноиками! Только потому, что это были не их замыслы. Ни в грош не ставя чужие, собственным идеям параноики (далеко не всегда объективно) придают повышенное значение.
Остановимся на целеустремленности. Условием ее возникновения, как было сказано, является превращение в сознании человека объективно многогранной идеи в однобокую. Однобокость и упрощенность восприятия мира является оборотной стороной этого качества. Нельзя захватить сознание масс идеей (занятие, любимое параноиками!), не упростив ее до понятного всем и каждому лозунга. А упрощение идей нередко извращает их истинный смысл.
Лидерство, производное от масштабности замыслов, – ценное качество, кто спорит. Но лидер-параноик посвящает свой труд, свою жизнь не сегодняшним, а будущим поколениям. Он надевает тяжелое ярмо на себя и на своих соратников-современников, тем самым лишая людей обыкновенных человеческих радостей и желаний. «Крепитесь, друзья, – говорит параноик, – скорее всего, мы погибнем, надорвавшись от непосильного труда, но наши потомки (при этих словах нездоровый блеск его глаз усиливается) будут жить счастливо!» Позиция, достойная аплодисментов, если отвлечься от мысли, что и на потомков найдутся свои параноики. Проблемы индивидуальности параноику неведомы, он их брезгливо отбрасывает, воспринимает как недостойное нытье. Он считает людей десятками, сотнями тысяч, миллионами и миллиардами… Со всеми вытекающими отсюда последствиями.

Параноик жаждет и добивается коренных преобразований во всем, за что ни возьмется. Он глубоко копает. Во многих случаях это хорошо. Без этого мир застыл бы на месте и погиб. Но именно желание коренных преобразований быстрее всего приводит к гибели цивилизации. Добавим к сказанному негибкость параноиков, их склонность во всех ситуациях следовать одним и тем же путем – и диалектическое описание качеств поведения, присущих этой тенденции, готово. Вдумаемся: паранойяльная преданность идее – следствие тревоги, которая присутствует является порождением органических изменений, ослабляющих нервную систему. Параноик боится отклониться от избранного пути, держится за идею, как за поручень, но его сил, энергии все же хватает, чтобы довести замысел до стадии воплощения.

Посильные задачи
Любая задача, предполагающая получение конкретного результата, может быть доверена параноику. Он сразу же постарается укрупнить замысел, увеличить масштабы решаемой задачи, вывести ее из разряда обычных, заурядных в первоочередные. Он развернет деятельность столь бурную, что все прочие цели, стоящие перед организацией, отступят на второй план. Поручите ему создать в строительной фирме, скажем, юридический отдел, и вскоре его усилиями это подразделение разрастется и будет претендовать на ведущую роль в организации (а там и вся фирма превратится в юридическую).
Не следует поручать параноику работу, требующую внимания к конкретному человеку, к его индивидуальным проблемам. Из параноика плохой социальный работник, врач, воспитатель. Он не хочет и не умеет сочувствовать, сопереживать, вообще, тратить время на «единицу». Не может параноик и соотносить свое мнение с мнением других людей, вносить коррективы в собственную позицию. Поэтому переговорщик из него неважный – негибкий, упертый, стремящийся подавить оппонента. Подобная манера вести переговоры приведет к разрыву отношений, к конфронтации.

Взаимодействие с ними
Грубой коммуникативной ошибкой в отношении параноика будет попытка его переубедить. Это не значит, что следует занимать пораженческую позицию. Просто сколь бы красноречивы и доказательны вы ни были в речах, обращенных к параноику, он не воспримет их, останется при своем мнении, и вы даром потратите силы. Как же быть?
Если идея, которой предан параноик, вас напрямую не затрагивает – оставьте его в покое. Пусть себе работает, стремится, достигает. Не спорьте с ним ради самого спора – дешевле обойдется. Если же он оказался прямо на вашем пути, что вынуждает вас либо бороться, либо сдаться, – боритесь. Только не с ним непосредственно. Выходите на вышестоящий уровень, на руководство (с надеждой, что там нет его единомышленников или что там нет параноиков, а с истероидами, эпилептоидами и т.д. справиться значительно легче). Апеллируйте к общественности, вербуйте сторонников. Вовсю эксплуатируйте собственную паранойяльность. А если ее в вас мало – сдавайтесь. Устраивайтесь ему в саратники и, уверяю вас, вы не пожалеете. Благодаря такому флагману (он же – локомотив) вы далеко продвинетесь в своих социальных достижениях.
Параноик снисходителен к бывшим оппонентам. Когда они приходят к нему с повинной, параноик воспринимает это как само собой разумеющееся. Конечно, ведь он-то никогда не сомневался в своей правоте, деля мир на единомышленников (т.е. праведников) и инакомыслящих (т.е. заблудших). Поэтому для него переход из стана заблудших в стан праведников – событие естественное и желанное. Что коренным образом отличает параноика от эпилептоида. У эпилептоида нет символа веры, нет определённой цели. Ему безразлично, во что верят другие. Главное - из какой они стаи. С его точки зрения, попытка некой особи перейти из своей стаи в чужую - признак слабости, поражения. А слабых, тем более - чужаков, надо наказывать, и пребольно. Что эпилептоид активно и осуществляет.

Ну как, кто-нибуть узнал свои черты? ............

Щас прочитаю... и скажу...

Добавлено (19 Мар 2007, 13:29)
---------------------------------------------
М-да-а-а-а... Хорошо написано!

Согласна с вышесказанным! Фея, ждём-с продолжения с нетерпением! Нахожу в описанном и свои черты

Шизоидный тип.
Общая характеристика

В основе этого типа лежит специфическая особенность мышления. Какая? Давайте сначала разберемся, что же такое «мышление».
Обсудим на примере. В качестве примера возьмем какой-нибудь известный, хорошо нам знакомый предмет. Скажем, стол. Внимательно рассмотрим его и перечислим качества, которые нам удалось в нем обнаружить…
Итак, у стола есть размер (в случае автора – чуть больше метра в длину, шестьдесят сантиметров в ширину и около семидесяти – в высоту), цвет (коричневый, а у вас?), качество материала, из которого он сделан (умолчим), вес (стол достаточно тяжелый, не думаю что я смогу приподнять в одиночку), количество опор-ножек (две длинные – у кого меньше или больше?) и т.д. У стола есть еще и характерная форма – горизонтально расположенная плоскость (столешница), удерживаемая на определенном (удобном для сидящего человека) уровне посредством вертикальных опор.
Теперь вопрос: какое из перечисленных качеств является самым главным, принципиально важным, делающим этот предмет именно столом, а не роялем, телевизором и т.д.? Кто сказал «цвет»?! – Разумеется, форма. Именно форма, поскольку она и определяет предназначение стола – служить предметом мебели, на котором удобно располагать различные принадлежности для приема пищи, орудия труда, приспособления для игр и т.д. Изменится то, что мы с вами сейчас называем формой (допустим, плоскость-столешница расположится не строго горизонтально, а под углом в сорок пять градусов) – предмет перестанет быть столом. Но если изменится только цвет (коричневый перекрасим в черный) или материал (сделаем не из дерева, а из металла) – стол останется столом.
Среди самых разнообразных по цвету, размеру, весу, деталям формы и т.д. предметов мы легко находим столы. Да, конечно, столы бывают обеденные, письменные, журнальные. Но всех их объединяет этот главный родовой признак: горизонтальная столешница на вертикальных опорах. Специфическая форма стола настолько врезается нам в сознание, что оказавшись (вообразим на минуту!) на инопланетном космическом корабле или производя археологические раскопки древнего города и натыкаясь на знакомую нам горизонтальную поверхность, мы уверенно определяем: это стол, а что же еще?
Не отдавая себе в этом отчета, мы, только что проделали основные операции познавательного психического процесса, именуемого мышлением.
Бросив взгляд на окружающие нас предметы и остановив его на столе, мы осуществили так называемый «первичный синтез». В нашем сознании перестало существовать все, кроме стола. Разложив конкретный стол на отдельные элементы-качества (форму, размер, цвет) и оценив каждое из них с точки зрения значимости, мы провели анализ; собрав все опять в единое целое, но уже в иерархической последовательности качеств: сначала – самое главное, затем – все остальное, освоили вторичный синтез или просто «синтез».
Поняв, что такое «стол» и разделив все мыслимые столы на группы: обеденные, офисные, верстаки и т.д. (в зависимости теперь уже от второстепенных, а не принципиально важных качеств, которыми наделены все эти предметы без исключения), мы осуществили классификацию, а осознав роль и место стола среди других предметов, поднялись до систематизации.
Таким образом, мышление – это познание предметов и явлений окружающего мира через их главные, принципиально важные качества, свойства. Результатом такого познания становится понятие об этом предмете (явлении), которым человек оперирует в своих рассуждениях и действиях. Ну, вот, пожалуй, и хватит об этом.
Проведем эксперимент. Вашему вниманию, предлагаются пять предметов, из которых вам предстоит, основываясь на их главных, с вашей точки зрения, свойствах, исключить один – лишний в этом смысловом ряду.
Будьте предельно внимательны. Начали: «гнездо», «нора», «муравейник», «курятник», «берлога». Назовите лишнее.

Гнездо? Пожалуйста, аргументируйте вашу позицию. Вы говорите, что гнездо, в отличие от всего прочего, расположено высоко, на дереве, и в нем живут птицы? Прекрасно. А как же куры, они-то живут в курятнике? Курица – не птица? Хорошо. Принимается. Кто следующий?
Нора? Почему? Глубоко в земле? Ее нужно рыть, прилагая усилия, в то время как берлога – просто удобная для лежбища яма, которую находит медведь? Логично. У кого другое мнение?
Муравейник? В нем живут насекомые, а это – особый мир? Мир почти внеземных существ? Тем более – муравьи, которых некоторые исследователи вообще считают обладателями формы разума, альтернативной человеческому? Да, уж. Серьезная заявка на победу в нашей маленькой викторине. И, тем не менее, какой же ответ – правильный?
Курятник. Конечно, курятник. Безусловно, курятник. Ведь это – сельскохозяйственная постройка. Ее сооружают люди, а не куры. Курятник следовало бы расположить в одном ряду не с гнездом и норой, а с коровником, овчарней, конюшней…

В чем же ошиблись те из вас, кто дал другие ответы? И ошиблись ли они?
Да, с точки зрения ортодоксального мышления – ошиблись. С точки зрения шизоидного мышления – нет.

Шизоиды отличаются от всех остальных (нешизоидов, людей с ортодоксальным мышлением) тем, что понятия о предметах (явлениях) окружающего мира у них формируются на основе не только главных, но и второ-, третье- и десятистепенных по значимости качеств. Шизоиды легко создают понятия даже на основе вымышленных, предполагаемых свойств, подчас игнорируя при этом очевидные, реальные.
И главные, и малозначительные, и реальные, и иллюзорные качества предметов (явлений) могут с одинаковой вероятностью занять в сознании шизоида место основного, принципиально важного, без которого этот предмет (явление) существовать не может.

У шизоида для каждого предмета припасено несколько равновеликих по значению понятий. Не верите? Один из авторов (даже скорее не авторов а продолжателей ) этой теории, доказавает это экспериментально.

Как-то раз, за чашечкой кофе, автор стал объяснять происхождение шизоидности своим приятелям, один из которых обладал выраженным шизоидным типом, второй был человеком, мыслящим гораздо более ортодоксально.
Чтобы пояснить им сущность мышления, автор взял в руки кофейную чашку и затянул привычную «песню»: «У этой кофейной чашки есть целый ряд свойств: размер, цвет, вес, качество материала, форма – чашка представляет собой емкость для жидкости… Какое из перечисленных свойств является основным, принципиально важным для этого предмета?»
Два ответа прозвучали молниеносно и одновременно, как выстрелы на дуэли.
«Форма, емкость», – сказал ортодокс. Шизоид ответил… Внимание! «Смотря… для чего… использовать».
Каково?! «Смотря для чего использовать». Для чего же еще, возникает закономерный вопрос, можно использовать кофейную чашку, как не для того, чтобы пить из нее кофе?

Все люди, делятся – в зависимости от того, какой ответ они дают на подобный простой вопрос – на две неравные части: на шизоидов и на всех остальных.
Несмотря на несколько шутливый тон, выбранный автором, и на не вполне серьезные обстоятельства, в которых проходил этот эксперимент, надеюсь, вы уловили нечто принципиально важное. А именно: на что бы ни смотрел шизоид, о чем бы он ни размышлял, в его сознании складывается не один образ, не одно понятие воспринимаемого предмета (явления), а несколько (целый спектр!) – равновеликих по значению, равновероятных по возникновению и по дальнейшему использованию в поведении.
Зададимся вопросом: можно ли полноценно адаптироваться к социальной среде, где преобладают ортодоксы, с таким мышлением? Нет. Так жить нельзя. Но мы не должны забывать, что реальный характер состоит не из одной шизоидности. В него включены и другие типы. В результате формируется особая шизоидная структура личности.
На некое своеобразное «ядро», представленное шизоидным типом, как бы наслаивается – в муках! – социально-ориентированная «оболочка», состоящая из усвоенных стереотипов ортодоксального поведения - часто формально и с некоторым искажением оригиналов. Чем больше «ядро», т.е. чем более выражена в реальном характере шизоидная тенденция, тем тоньше и ненадежнее «оболочка». Если оболочка нарастает, в течении всей жизни вполне нормально, то иногда в среднем возрасте сложно отличить шизоида от нешизоида, но можно! Так же, нельзя забывать что эта социально ориентированная оболочка может разорваться, и характерные черты шизоида в полной мере «вырвутся на свободу», а окружающие люди будут в недоумении разводить руками «какой же странный стал в последнее время, старческий маразм в таком возрасте, не рановато ли?»
При этом «ядро» и «оболочка» существуют как бы в параллельных мирах: одно – в противоречивом, своеобразном, глубоко оригинальном, нестандартном внутреннем мире, другая – среди людей. Испытывая взаимное влияние, эти структуры, однако, не смешиваются, и личность словно раздваивается, расщепляется. В одном человеке, как в коммунальной квартире, живут несколько индивидуальностей, что и объясняет название виновного в этом типа (корень «шизо-» происходит от греческого «схизис», что означает «раскол», «расщепление»).
Мы пока не сказали о том, какова роль шизоидного типа в обществе, в чем его социальное преимущество… Скажем. Непременно. Но вначале познакомимся с его доступными наблюдению признаками.

Добавлено (22 Мар 2007, 18:43)
---------------------------------------------
Внешний вид
Обладатели шизоидного типа чаще всего отличаются астеническим телосложением (неразвитая мускулатура, узкая, вытянутая грудная клетка, длинная шея, длинные ноги, руки, пальцы), а также высоким ростом (вне зависимости от физической конституции в целом). Напомню, что, говоря о характерном телосложении, мы всегда должны иметь в виду, что тип может существовать и при любом другом телосложении. Иными словами, астеник – как правило, шизоид. Шизоид – не всегда астеник.
Среди специфических для шизоида признаков оформления внешности назовем, прежде всего, отчетливую эклектичность – дисгармоничное, парадоксальное смешение стилеобразующих деталей. Причем эта особенность проявляется как в его одежде, которая часто представляет собой некую «сборную солянку» из предметов, принадлежащих разным стилям, так и в его отношении к конкретной социальной ситуации, к требованиям социального окружения. Если на официальный прием человек приходит в потертом свитере и разноцветных брюках или он в пиджаке и при галстуке, и при этом на нем джинсы и кроссовки, значит, в его характере присутствует шизоидный тип. В выраженных случаях внешняя дисгармоничность шизоидов настолько велика, что заставляет неискушенного наблюдателя думать об их интеллектуальной неполноценности.
Что толкает шизоида на подобные эксперименты с собственной внешностью? Наука, по крайней мере в лице авторов, занимающихся исследованием данных типов, не может ответить на этот вопрос. Возможно, собираясь на церемонию вручения Нобелевской премии и надевая при этом фланелевую панамку и меховые полярные унты, он (в своей формальной, негибкой манере) всего лишь следует рекомендации держать голову в холоде, а ноги – в тепле? Очевидно только, что знаменитый «человек рассеянный», который «вместо шапки на ходу… надел сковороду, вместо валенок – перчатки натянул себе на пятки» был на самом деле шизоидом.
Шизоидам свойственна неаккуратность, неряшливость. Оторванные пуговицы, прорехи на брюках, испачканные манжеты, вытертые до блеска локти, дырявое белье и т.п. – их удел. Опять же, трудно сказать, что мешает им привести себя в порядок. Шизоиды с трагической обреченностью будут провожать взглядом очередную оторвавшуюся и катящуюся по земле пуговицу, но не поднимут ее и уж тем более – не пришьют на место. Они, всякий раз осматривая застарелое пятно на рубашке, глубоко вздохнут, но не удосужатся его как следует застирать. Интересно, что шизоиду скорее придет в голову своеобразная мысль замаскировать или компенсировать имеющийся недостаток тем или иным экзотическим способом (например, вместо пуговицы использовать канцелярскую скрепку, вместо того чтобы зашить – замаскируют каким нибуть лоскутком, или брошью), чем навести порядок ортодоксальным путем.
Рука об руку с неаккуратностью может идти некая нечистоплотность.

Есть у шизоидов и любимые средства оформления внешности. Это – капюшон (или его подобие), длиннополая, с длинными рукавами и большим воротником верхняя одежда, рюкзак за спиной или большая сумка, висящая на плече, темные очки. Представьте себе человека, надевшего на себя все вышеперечисленное (к тому же с плеером на ушах и уткнувшегося в книжку, которую он не перестает читать на ходу), и вы получите незабываемый образ типичного шизоида. Признаками шизоидности являются также длинные волосы (подобие капюшона) и, у мужчин, борода, усы. Вся эта атрибутика неслучайна. Она отражает глубинную асоциальность шизоидов, противопоставляющих себя миру ортодоксальных людей. Шизоид посредством капюшона, очков, наушников и т.д. формирует вокруг себя некий футляр, через который очень трудно осуществлять информационный обмен с окружающими.

Шизоиды наделены удивительным даром – нет, не оформления – преображения пространства! Они моментально замусоривают все предоставленные им жилые и рабочие площади. Порядок, любовно наведенный эпилептоидом, мгновенно превратится в хаос благодаря шизоиду. Он будет оставлять одежду там, где снял, посуду – там, где поел, книги – там, где насладился их чтением. Хаос воцарится на обувных, платяных и книжных полках, в столах, в шкафах, в холодильнике – словом, везде, где это мыслимо и немыслимо. Убирать за собой шизоид отказывается наотрез, приучить его к этому невозможно.

Мимика шизоидов – это оркестр, в котором каждый музыкант исполняет свою собственную мелодию. На их лицах зачастую возникают странные гримасы, никак не связанные с характером происходящего, с актуальной ситуацией – шизоиды «витают» в мире представлений, в которых отражение реальности искажено и подчас едва уловимо. Кроме того, шизоиды не заботятся об эстетике и сдерживающем самоконтроле внешних проявлений чувств – их тягостные, противоречивые раздумья, сомнения, вычурные переживания становятся достоянием окружающих. Жестикуляция обладателя шизоидного типа также весьма своеобразна. Ее трудно с чем-либо спутать. Движения шизоидов угловатые, резкие, неловкие, плохо координированные.
Пусти шизоида в дом, и он наверняка что-нибудь разобьет, уронит, обо что-то споткнется, зальет чаем белоснежную скатерть, опрокинет тарелку…
Шизоиды отличаются также устойчивой невосприимчивостью к культуре поведения. Человек, кашляющий или чихающий вам в лицо, не прикрывая рта, – шизоид.
Их позы неудобны, нефункциональны. Высокорослый шизоид, сидя, может казаться карликом. Его ноги, руки, туловище складываются так, что впору задаться вопросом: а могут ли вообще быть у человека такие суставы? Кажется, что поза удерживается не благодаря, а вопреки естественной структуре опорно-двигательного аппарата.

Особенности поведения
Полагаю, вас не оставляет впечатление, что наличие в характере шизоидного типа – не награда, а обуза для человека. Асоциальность, сложность усвоения и реализации даже относительно простых стереотипов поведения (грубо говоря, бестолковость), непредсказуемость поступков (никогда нельзя быть уверенным, как поведет себя шизоид, какое качество ситуации он определит как главное) – все это, без сомнения, затрудняет адаптацию. Что взамен?
Творчество! Шизоид – истинно творческая натура. Он не заставляет себя творить, он просто видит все иначе, чем ортодокс. Каждую привычную вещь, банальное явление, хорошо всем известное, набившее оскомину, шизоид воспринимает как нечто новое. Почему? Да потому, что в основу понятия предмета (явления) он помещает не главное, как все остальные, а второстепенное качество, никем другим не принимаемое всерьез.
Шизоиды рождают новизну, под их интеллектуальным влиянием меняется мир, развивается и обогащается представление о природе вещей. Не будь шизоидов – люди стали бы рабами банальности, до сих пор жили бы натуральным хозяйством (да, что там – подножным кормом!), пользовались примитивными житейскими стереотипами, не укротили бы огня, не изобрели бы колеса…
Однако шизоидность – не синоним высокого интеллекта. Интеллект –характеристика познавательных процессов (мышления, памяти, внимания, восприятия и др.), и у конкретного человека он может быть каким угодно: высоким, средним, низким… Уровнем интеллекта будет определяться уровень «прозрений» шизоида. А от этого будет зависеть отношение к нему социума. Кого-то будут считать «деревенским дурачком», «чудаком», а кого-то – философом, ученым. (Эхо, обрати внимание, ты спрашивал чего общего между людьми, вошедшими в историю, шизоид – это как раз ВСЕ великие люди которые сделали открытия в той или иной области).

Посильные задачи
За какую бы задачу ни взялся шизоид, он непременно в процессе решения отклонится от намеченной цели.
Следует попутно сказать, что человеческая деятельность подразделяется на шаблонно-регламентированную и творческую. Шаблонно-регламентированная деятельность имеет заранее поставленную четкую цель и определенный алгоритм (технологию) ее достижения. Например, хирургическая операция или процесс грунтования холста под будущую картину. Творческой следует называть деятельность, представление о результате которой и способе (технологии) его достижения меняется (формируется) в процессе самой деятельности: «шила милому кисет, вышла рукавица». При этом то, что принято называть творческой профессией, включает в себя как элементы творчества (поиск новой формы, новой сути), так и шаблонно-регламентированную деятельность (наработанные профессионалом стандартные технологии).
Для обладателя доминирующего шизоидного типа всякая деятельность (в том числе рутинная, бытовая, в процессе которой обычно пользуются устоявшимися ортодоксальными стереотипами) становится творческой. На любом ее этапе любая мелочь может послужить причиной для отступления от магистральной технологической линии (так называемое «соскальзывание»). Воспрепятствовать этому невозможно, даже посредством жесткого контроля. Это можно только предвидеть.

Там, где новый, оригинальный взгляд на вещи необходим (наука, искусство, бизнес) – без участия шизоида в креативной группе не обойтись. Там же, где работу следует выполнять строго по шаблону, шизоид страшнее врага. Врага можно вычислить и перетянуть на свою сторону, шизоида – ни за что. Поручите ему вытачивать гайки на токарном станке – он с энтузиазмом изготовит тридцать оригинальных вещиц, причем некоторые из них будут напоминать гайки, но ни одна не будет сделана по стандартному образцу. Это касается и предметов, и идей. Лучше всего шизоиды чувствуют себя в виртуальном пространстве, ими самими созданном. Поэтому они находят свою комфортную профессиональную нишу в программировании, конструировании, писательстве, изобразительном искусстве и т.п. Конечно, далеко не все плоды их труда становятся близкими и понятными окружающим. Однако, мир, как говорится, не без шизоидов. Обладатели этого типа тянутся друг к другу, становясь если не едино-, то одинаково нестандартно-мышленниками.

Особенности взаимодействия с ними
С шизоидами общаться сложно. Поэтому рекомендуется, во-первых, устанавливать с ними формально-доброжелательные отношения, держась на дистанции и не пытаясь без нужды проникнуть в темные глубины их своеобразной души. Во-вторых, не падать духом, не видя результатов от попыток научить их «уму-разуму». Результаты появятся, но позже (когда? – трудно предугадать: может, завтра, а может – через двадцать лет совместной жизни). В-третьих, если вы не выполнили первой рекомендации и сблизились-таки с шизоидом душевно – не бросайте его, несите в полной мере ответственность за того, кого «приручили».
Обидеть шизоида – все равно, что малого ребенка. При этом будьте готовы к тому, что он может к вам охладеть, так же неожиданно и беспричинно, как привязался.
Мы уже упоминали, что для шизоида воспитательное воздействие, дружеский совет близкого человека может не иметь значения, в то время как замечание случайного знакомого может оказаться вдруг принципиально важным. Правы те, кто этим рационально пользуется. Хотите повлиять на шизоида – вложите ваши слова в уста психолога, священника, врача, друга семьи, соседа, просто мимо проходящего человека и т.п.

Мне нравится типология человека по характеристикам нервной системы. Однако, сама характеристика нервной системы постулируется, часто хромает. Далее уже из нее выводят закономерности, часто правильные.
Кстати, почему так происходит?..
С типологией соглашаюсь. А вот с пониманием и расшифровки характеристики нервной системы - нет.

Фея, а почему это твой самый любимый тип?

Все кто делал культуру и историю нашей планеты то же "шизоиды"?!

Добавлено (23 Мар 2007, 00:43)
---------------------------------------------

Quote (Эхо)

Все кто делал культуру и историю нашей планеты то же "шизоиды"?!

не все

Добавлено (23 Мар 2007, 15:33)
---------------------------------------------
культуру и историю ведь тоже можно делать по разному если человек вошол в историю как победитель, завоеватель, укротитель - то это эпилептоид. если человек остался в истории как лучший актер современности театра и кино, завоевавший массу наград за свои перевоплощения в ролях - то это истероид. Политики и политические деятели, лидеры партий, движений, наконец президенты двигающие страну к прогрессу - это параноики.

Шизоиды же - это новаторы, основатели идей, мыслей, взглядов, теорий. это изобретатели, креативщики, творцы.......это двигатели прогресса, основатели идей для продвижения прогресса. все что изобретено и придуманно человечеством - благодаря усердному труду шизоидов

Надо дождаться всего остального, чтобы сделать конкретный вывод о себе

Очень хочется понять, какой же тип во мне доминирует!

Потому что некоторые (и даже многие) черты я у себя уже нашла, но слишком они разрознены!

Добавлено (27 Мар 2007, 17:27)
---------------------------------------------
Особенности поведения
Эмотив - эстет, он тонко чувствует красоту и глубоко переживает малейшие отклонения от ее канонов. Он страдает, глядя на аляповатую мазню вместо живописи или на грубую эклектику, выдаваемую за новое слово в искусстве, слушая фальшивое пение или резонерство глупца, объявляемое вершиной мудрости (при этом он способен и в эклектике, и в гротеске уловить гармонию+ разумеется, если она там есть).
Это человек истинных, а не наигранных эмоций, сочувствующий, сопереживающий другим. Он всегда готов предоставить плачущему свою жилетку. По отношению к человечеству эмотив - антипод эпилептоиду. В отличие от параноика, он ценит нужды, чаяния индивида значительно выше, чем "благо общества". Во взаимоотношениях с окружающими эмотив тактичен, очень внимателен, чуток к происходящему, хорошо улавливает малейшие оттенки настроения собеседника.
Он не может причинить не только физического, но и психологического ущерба. Он не станет говорить "в доме повешенного о веревке", он скажет только то, что на самом деле будет уместно и поможет разрядить обстановку, и только тогда, когда наступит подходящее для этого время.

Эмотив щепетилен в вопросах морали, наделен "нравственным чувством", совестлив.
Мораль - это формы поведения, допустимые в обществе. Границы морали - вполне разумные, и общество вправе требовать от своих членов морального поведения. При этом мораль меняется, отражая объективные перемены, происходящие в социуме. Мораль во многом зависит от условий, в которых живут люди. Мораль средневековья и современности, бедных и богатых, гуманитариев и естественников, верующих и атеистов - разная. Сегодня она не такая, какой была вчера, а завтра будет не такой, как сегодня.
Нравственность же - это представления человечества об идеале взаимоотношений (как с точки зрения формы, так и содержания). Нравственность неизменна с момента сотворения мира, ее постулаты универсальны, одинаковы для всех людей без исключения. При этом требовать от обыкновенного человека исключительно нравственного поведения - утопия.
Люди ведут себя по-разному, в том числе и в том, что касается морали и нравственности. Для истероида утешительно думать о своей принадлежности к высоконравственной части человечества. Он не упускает случая продемонстрировать это на людях. На самом деле, в плане соблюдения моральных норм он весьма нетребователен - ни к себе, ни к окружающим, и допускает многое, лишь бы не было ненужной огласки. эпилептоиды активно третируют окружающих, заставляя их подчиняться жестким моральным требованиям. Они пытаются властвовать над другими от имени общества, хотя на это их, конечно, никто не уполномочивал. Параноики избирательно подходят к решению проблемы морали. Они хорошо знают, чем индивидуум обязан обществу, но чем общество обязано индивидууму, им обсуждать просто неинтересно.
И только эмотивы не разделяют субъективно мораль и нравственность, стараются достичь идеала в повседневных отношениях между людьми, стремятся к торжеству добра, милосердия.

Ответственность, добросовестность - качества, которые эмотив проявляет в деятельности. Как часто мы, давая положительную характеристику сослуживцам, через запятую перечисляем слова "исполнительный", "добросовестный", хотя это совсем не однокоренные свойства характера. Если исполнительность замешана скорее на тревоге, на боязни не сделать что-то вовремя и как следует, то в основе добросовестности лежит стремление не подвести товарищей, не уронить честь коллектива, глубокое чувство ответственности за порученное дело.
Для эмотива на самом деле существуют такие понятия, как самопожертвование, патриотизм, гражданственность и т.п. Почему? Да потому, что эти понятия не имеют рационального объяснения. "Ради чего я должен жертвовать своим здоровьем, жизнью, благополучием, достатком?" - так рассуждают многие и находят это логичным. Вообще-то, если быть абсолютно корректным, рациональное объяснение самопожертвованию существует. И природа, и общество обязаны жертвовать малым, чтобы сохранить большее. Судьба индивидуума всегда вторична по отношению к судьбе вида. Но рассуждать подобным образом большинству людей несвойственно (пожалуй, только шизоид способен, поразмышляв недельку-другую о взаимоотношениях индивида и общества, прийти к логическому заключению, что, дескать, пора принести себя в жертву).
А вот человеку, живущему эмоциями, логика не обязательна. Он и без нее - на интуитивном уровне - осознает, когда и во имя чего нужно "броситься на амбразуру". В таких ситуациях он реализует характерные для эмотивного типа эмоционально насыщенные, "возвышенные" стереотипы поведения.
Привлекательные качества характера сопряжены с этим типом, кто спорит! В каких же случаях человеколюбие, сострадательность, жертвенность, тактичность эмотива оборачиваются во вред ему и окружающим? Как ни парадоксально, таких случаев немало.
Когда жизненно необходимо покарать зло (не абстрактное, а вполне конкретное, персонифицированное), защититься от обидчика, приструнить разболтавшийся коллектив, наладить дисциплину, без которой рухнет организация, человеколюбие превращается в слюнтяйство, а сострадательность - в попустительство. Добро, как известно, должно быть с кулаками, а эмотивность - добро без кулаков, непротивление злу насилием. Это, с одной стороны, открывает перспективу (весьма отдаленную, судя по всему) торжества нравственности, но, с другой, часто ставит палки в колеса реальному развитию событий.

Посильные задачи
Где могут найти применение преимущества эмотивного типа? В работе с людьми. Эмотиву не нужно напоминать о том, что его коллеги, друзья, близкие, просто - окружающие, нуждаются в помощи, в доброжелательном внимании, в моральной поддержке.
Эмотивы - хорошие воспитатели (главным образом там, где нужно смягчить от природы крутой нрав воспитанника), сиделки, домашние (семейные) или курортные врачи, психологи, социальные работники. Из них получаются неплохие официанты, служащие гостиниц, продавцы.
Следует при этом учитывать, что ничего, кроме сострадания, жалости, внимания, тактичности эмотив подарить другим не может. И там, где требуется во благо человека проявить решительность, жесткость, эмотивный тип только мешает. Лучший хирург, например, получится не из эмотива, а из эпилептоида, поскольку человека, нуждающегося в экстренной помощи, нужно оперировать как можно скорее и со знанием дела, а не поливать горючими слезами.
Другая группа профессионально важных качеств, которыми обладает эмотив, связана с его способностью тонко чувствовать гармонию, красоту. Эмотив не выносит даже намека на пошлость, грубость, дисгармонию (точно так же, как эпилептоид не терпит нечистоты), и это делает его незаменимым редактором - в широком смысле этого слова - любого продукта творческой деятельности. Сама эмотивная тенденция не предполагает творческого начала - это прерогатива шизоидов.
Эмотив обладает уникальным даром привносить красоту во все, к чему он прикасается. В широком и узком смысле. Они - прекрасные оформители, декораторы. Без эмотивного типа в характере немыслим художник, музыкант, архитектор, артист+
Чего нельзя поручать эмотивам? Того, что следует вверять эпилептоидам: охрану, расправу, оборону, разведку, контроль.
Эмотив, несмотря на всю свою добросовестность, на этих и подобных им участках работы даст слабину, распустит нюни, развесит уши. Он пропустит на режимный объект без пропуска "милого человека, который устал ждать снаружи, замерз", он даст неоправданную отсрочку необязательному должнику, он не позволит себе обвести вокруг пальца человека, с которым живет под одной крышей. Он скорее выстрелит в воздух, чем в заклятого врага. Могу привести пример про генерала, который перед строем отдавал команду: "Пожалуйста, смирно!", чем, естественно, вызывал презрение у подчиненных-эпилептоидов.

Особенности общения с ними
На первый взгляд, никакие рекомендации по улучшению взаимоотношений с обладателями этого радикала просто не нужны. Эмотив сам выберет оптимальный способ общения, извинит неловкость, смирится с бестактностью, будет стараться найти в собеседнике что-то доброе, светлое, хорошее. Да, это так. Но, прощая многое, эмотив испытывает наиболее сильный, стойкий дискомфорт от одного лишь недостатка - от неискренности.
Не пытайтесь его обмануть. Не наигрывайте дружелюбия. Он сразу же почувствует ложь и очень огорчится. Нет, он не затаит на вас злобу (как это сделал бы эпилептоид). Он станет думать, что его общество вам в тягость, и постарается отойти на предложенную вами (так ему будет казаться) дистанцию. Доверительности, возможной и желательной между вами, будет нанесен ущерб. Лучше уж прямо открыто скажите ему о своем настроении (пусть не самом радужном), о своих претензиях.
В отношениях с эмотивом добрая ссора лучше, чем худой мир.